Новорожденная Лорен должна была оказаться в приемной семье — ее мать Барбара Кэлхун нуждалась в деньгах и договорилась передать опеку над ней еще до ее рождения. Однако вскоре после родов, уступив уговорам своей матери, Барбара передумала и решила оставить дочь. Со временем жизнь Лорен превратилась в фильм ужасов: родители насиловали ее, морили голодом и запирали в шкафу, не давая увидеть солнечный свет. Как ей удалось спастись, рассказывает «Холод».
Вечером 11 июня 2001 года Джини Риверс, живущая вместе с мужем Джо в парке передвижных домов в 20 километрах от Далласа, зашла в гости к своему соседу Кеннету Аткинсону.
Джини и Джо уже давно дружили с семьей Аткинсон — Барбарой, Кеннетом и их шестью детьми. По вечерам взрослые отдыхали вместе: сидели в шезлонгах, ели шашлыки, пили пиво, курили и сплетничали.
Тем вечером Кеннет и Джини смотрели за детьми, которые катались на велосипедах, когда Кеннет сказал: «Мне нужно кое-что показать тебе в трейлере». «Он казался взъерошенным и напряженным, — вспоминала Джини Риверс. — Он выглядел так, словно ему не терпелось скинуть с себя какой-то груз».
Джини пошла вслед за Кеннетом в его трейлер. Он подошел к шкафу, снял с ручек несколько вешалок и открыл дверцы. «Привет, Лорен», — сказал он.
Джини не сразу поняла, что на полу лежит раздетая девочка. Она была настолько худа, что ее кости торчали, живот вздулся, а кожа была мертвенно-бледной. Девочка молча посмотрела на нее — один ее глаз полностью заплыл в желтовато-зеленой слизи, а другой был открыт лишь частично.
«Я испугалась, поэтому не наклонилась, не схватила ее и не убежала, как следовало бы сделать, — позже говорила Джини. — Она выглядела хуже жертв Холокоста. Я даже по телевизору не видела ничего настолько ужасного и просто не знала, как поступить».
Когда она немного пришла в себя, стала один за другим задавать вопросы: «Почему она голая? Ты кормишь ее?» Аткинсон ответил: «Я люблю ее, когда Барби мне позволяет». После этого он обнял Джини и закрыл дверь шкафа.
Просто передумала
21-летняя Барбара Кэлхун жила в белом пикапе «Шевроле» и находилась на четвертом месяце беременности, когда познакомилась с Сабриной и Биллом Кавано. У Барбары уже была маленькая дочь, которую она воспитывала одна, — супруги Кавано же давно хотели, но не могли зачать ребенка. Они предложили Барбаре усыновить ее будущего ребенка — та, казалось, только обрадовалась. «Мы говорили с ней часа два или три. Она была уверена, что хочет отдать ребенка. Она даже не знала, кто его отец», — позже вспоминала Сабрина Кавано.
Следующие месяцы Барбара ходила на медосмотры вместе с Сабриной — та специально прилетала из другого города. Врачи и медсестры спрашивали у Барбары, не принуждает ли ее кто-то отказаться от ребенка. Порой та говорила, что планируемое усыновление вынужденное, так как у нее нет работы и ей негде жить. «Иногда она вела себя так, будто не хочет отдавать малыша, но это было похоже на притворство ради внимания», — говорила Сабрина.
Во время родов в апреле 1993 года Сабрина Кавано подбадривала Барбару. «Я держала ее за руку и слушала, как она ругается и кричит. Я тогда думала: „О боже, хорошо, что ты [рожаешь], а не я“», — шутила она позже. Родилась девочка, которую назвали Лорен. По воспоминанием Сабрины Кавано, Барбара отказалась взять ребенка на руки и отвернулась к стене.
На следующее утро Сабрина впервые кормила ребенка. Еще через день Лорен увезли в новый дом, где приемные родители заранее обустроили детскую комнату. На фотографиях того периода Лорен улыбается в кругу новых родственников.
Восемь месяцев спустя на автоответчик супругов Кавано пришло сообщение: Барбара говорила, что передумала и хочет забрать ребенка.
«У меня всегда было ощущение, что Барби в любой момент может передумать. Этот страх постоянно был со мной», — говорила Сабрина. По словам Дорис Кэлхун, приемной матери Барбары, с телефона которой она и звонила, Сабрина в ответ на сообщение перезвонила и грубо посоветовала нанять адвоката.
Большую часть своей карьеры Дорис проработала помощником юриста. Она изучила документы и обнаружила, что Барбару не лишили родительских прав на Лорен. Тогда Дорис наняла адвоката, который позвонил супругам Кавано и сообщил, что будет ходатайствовать о возвращении девочки.
Красные пятна
Пока шли суды, Барбара Кэлхун вышла замуж за своего школьного друга Кеннета Аткинсона и взяла его фамилию. Сначала Аткинсоны только навещали Лорен, однако позже суд отменил опеку — и теперь уже Кавано стали забирать ребенка на выходные. В одну из таких встреч Сабрина заметила на теле Лорен царапины, ушибы и, как ей показалось, следы от укусов муравьев.
Когда после обеда Сабрина решила поменять подгузник, Лорен внезапно начала кричать и пинаться, а на ее ногах и ягодицах показались кроваво-красные пятна. «Я не думала, что это были опрелости от памперсов. Я предполагала, что Кенни насиловал ее, потому что она не позволила нам прикоснуться к подгузнику», — позже рассказывала Сабрина.
Сабрина и Билл Кавано повезли Лорен в детский медцентр Далласа. Они хотели зафиксировать следы насилия, однако врачи отказались — якобы потому, что исследование стало бы «очень тяжелым и болезненным» для Лорен, а уверенности в том, что ее действительно насиловали, у них не было.
Чтобы зафиксировать повреждения, Ковано решили сфотографировать Лорен — однако на суде фотографии сыграли не в их пользу. «Он [судья] сказал: „Ты причиняешь ребенку больше вреда всеми этими картинками, чем та мать способна когда-либо причинить“», — позже вспоминала Сабрина в разговоре с журналистами.
Судья заключил, что Лорен действительно было бы лучше у супругов Кавано, однако этого мало, чтобы забрать ее у биологической матери.
На следующий день после Рождества Сабрина приехала на парковку супермаркета «Волмарт» и подошла к пикапу Барбары, держа 20-месячную Лорен на руках. «Я знала, что она [Барбара] будет издеваться над ней, но мы ничего не могли поделать, — вспоминала Сабрина. — Я знала, что она не была привязана к Лорен, поэтому спросила: „Почему ты хочешь ее вернуть?“» Барбара якобы ответила, что не может отказаться от Лорен, потому что ее мать Дорис уже «потратила слишком много денег» на суд — как писали журналисты, адвокату заплатили 650 долларов (около 1350 долларов в ценах 2025 года с учетом инфляции).
Тогда Сабрина протянула Барбаре бумажку с номером телефона. «Если ты когда-нибудь передумаешь, неважно, где ты будешь находиться, позвони мне, я приеду и заберу ее [Лорен]», — сказала Сабрина, поцеловала девочку в лоб и передала ее Барбаре. Кавано уехали, а Барбара припарковала пикап за «Волмартом» — она жила прямо в машине после того, как родила третьего ребенка, развелась с Кеннетом и съехала от матери.
Это был последний день, когда Кавано видели Лорен, — в январе 1995 года они проиграли суд. Тем не менее Сабрина и Билл пытались вернуть ребенка и позвонили Дорис Кэлхун, но та посоветовала «оставить все как есть».
В шкафу
За следующие шесть лет Барбара дважды выходила замуж и разводилась, родила еще двух мальчиков и девочку. В итоге она вновь сошлась с Кеннетом Аткинсоном, и вместе они воспитывали шестерых детей, включая Лорен.
Аткинсоны часто переезжали: они побывали в пяти городах, пока наконец не оказались в Хатчинсе, штат Техас, где жили в доме на колесах. Жизнь Лорен становилась все хуже. «Все началось с того, что Барби сажала Лорен на пол рядом с собой, — говорил сотрудник полиции Дэвид Ландерс, который вел следствие. — Но Лорен вставала и уходила в другую комнату, где копалась в вещах, поэтому Барби начала сажать ее в шкаф, прикрывая двери. Затем, когда Лорен стала достаточно взрослой, чтобы открывать двери, Барби стала просто запирать их».
Этим издевательства Барбары не ограничивались. Позже выяснилось, что во время купания она удерживала голову Лорен под водой и смеялась, когда та задыхалась и хватала ртом воздух. Еще Барбара морила дочь голодом. Иногда она сажала измученную Лорен за стол, ставила перед ней тарелку макарон с сыром и приказывала: «Жуй, но не глотай».
По словам врачей, от недоедания Лорен перестала расти в два с половиной года — однако ее бабушка, Дорис Кэлхун, не замечала проблем. «Когда она [Лорен] приходила к нам домой со своей семьей, вела себя как свинья. Я имею в виду, что она ела все, что попадалось под руку, — говорила Кэлхун. — Она воровала еду из холодильника, например, свиные котлеты, окорока или еще что-нибудь из остатков, тащила это к себе в постель и прятала под подушкой». Барбара объясняла странности дочери тем, что она якобы страдает от расстройства пищевого поведения.
В последний раз Дорис видела внучку на День благодарения в ноябре 1999 года — тогда она показалась ей «толстой». Все следующие разы Барбара приходила без Лорен — говорила, что девочка в гостях у подруги. На самом деле Лорен практически перестали выпускать из шкафа размером 1,2 на 2,7 метра.
Консервы и крекеры
Блейк, первый ребенок Барбары, была старше Лорен на три года. Она вспоминала, как сестра кричала по ночам. Когда Блейк водила Лорен в ванную, замечала на ее голове и спине ожоги от сигарет. «Было видно, что ей нужна помощь. Все знают, что правильно, а что нет, и у меня сжималось сердце при мысли о том, как с ней обращаются, — позже вспоминала Блейк. — Она общалась со мной, но я словно говорила с младенцем». Мозг Лорен практически не развивался из-за недоедания.
Еще Блейк замечала, что промежность Лорен была опухшей, но не верила, что сестру могут насиловать родители. «Я знала, что Кенни и Барби часто занимались сексом, потому что мы слышали их, — говорила Блейк. — Они всегда включали музыку на максимум. Лорен сильно кричала, но я каждый раз думала, что они бьют ее или что-то в этом роде».
Блейк тайком приносила сестре еду — холодный суп в виде консервов, крекеры, хлеб и иногда масло. При этом она «всю жизнь» считала себя «ужасным человеком» из-за того, что никому не рассказала о мучениях Лорен. «Я просто делала то, что говорили родители. Я была запугана до смерти этой женщиной. Я не хотела, чтобы они сделали со мной то, что делали с ней», — говорила журналистам уже повзрослевшая Блейк.
Позже Лорен вспоминала, что к ним в трейлер минимум два раза приходили сотрудники из службы защиты детей. Тогда родители выводили ее из шкафа и давали тарелку с едой. Пока Лорен просто сидела за столом, а есть ей было не разрешено, родители беседовали с проверяющими. Когда те уходили, девочку вновь закрывали в шкафу.
Однажды соцработники приехали после жалобы, что по соседству ребенок ест заплесневелую еду из мусорных баков, — соседи сказали, что матерью ребенка была Барбара Кэлхун. Соцработники стучали в дверь трейлера, когда подошли Аткинсоны и сказали, что не знают никакой Кэлхун. Проверяющие закрыли вызов с пометкой «Не удалось установить контакт» и больше не возвращались.
Лорен часами сидела на тонком одеяле, пропитанном мочой, и смотрела на полоску света, которая оставалась между закрытыми дверями шкафа. «Все, что угодно, было лучше, чем находиться там, — позже вспоминала она. — Хотя… они издевались надо мной, когда выпускали наружу, так что на самом деле я не могу сказать, что было хуже. Что одно, что другое было мучением».
Барбара говорила, что «никогда не любила и не хотела Лорен». «Когда другим моим детям было больно, мне было больно. Когда Лорен страдала, я ничего не чувствовала», — позднее признавалась она в разговоре со следователем.
«Ребенок из фильма ужасов»
Вечером 11 июня 2001 года Кеннет Аткинсон показал подруге Джини Риверс девочку в шкафу. Позже он объяснил свое признание муками совести. Сотрудники полиции же думали, что дело было в ревности и желании отомстить жене — Кеннет попытался свалить вину на нее.
30-летняя Барбара знакомилась с мужчинами в интернете и уходила из дома на несколько дней, а мужа оставляла одного с шестью детьми. В день, когда спасли Лорен, она уехала на одну из таких встреч.
Кеннет знал, что Джини вызовет полицию, и отправил пятерых детей в трейлер Риверсов, а Лорен выпустил из шкафа — одел ее в джинсы и полосатую рубашку-поло и дал тарелку спагетти.
Около шести вечера Джо Риверс и сотрудник полиции Гэри Макклейн подъехали к трейлеру. У них не было ордера на обыск, поэтому Риверс вошел первым — он должен был успокоить Аткинсона, чтобы тот сам пригласил Макклейна в дом. План сработал. «Я вхожу и ищу восьмилетнего ребенка, но вместо него вижу сидящую там трехлетку, — рассказывал позже МакКлейн. — Поэтому я незамедлительно спросил: „Где Лорен?“» Кеннет указал на перепачканную девочку со спутанными волосами, которая сидела за столом. Лорен улыбнулась полицейскому. По словам Макклейна, она выглядела как «ребенок из фильма ужасов».
Вскоре в трейлере стало людно: приехали другие сотрудники полиции, врачи скорой помощи и пожарные. Лорен жаловалась на боль в спине и вшей. Она выглядела истощенной, а кожа с ягодиц и ног облезала от того, что она годами сидела в испражнениях.
Когда детектив Роберт Оллвардт спросил Лорен, сколько ей лет, та ответила «два», а позже пояснила: «Потому что столько дней рождения у меня было». Затем Лорен вполголоса спросила Оллвардта: «Можно я схожу на горшок? Они меня не пускают».
Вскоре капитан пожарной охраны Райан Вулевер завернул Лорен в свою куртку и отнес ее в машину скорой помощи. «Я ожидал, что ребенок, который так долго сидел взаперти, будет потрясен, робок, неподвижен, — говорил Вулевер. — Меня больше всего удивило то, что она была очень живой и спокойно смотрела по сторонам. Она не боялась разлуки, как дети, которые выросли с родителями. Я думаю, это, вероятно, было признаком того, что у нее не было родителей».
Лорен отвезли в детский медцентр Далласа, где ее уже ждали врачи. Когда прибыл помощник начальника полиции Дэвид Ландерс, медсестра отвела его в сторону и сказала: «Мы думаем, что ее тело пытается отключиться и умереть».
Комната плюшевых игрушек
Восьмилетняя Лорен весила 11,6 килограмма, что соответствовало весу двухлетнего ребенка. За время, которое она провела в шкафу, пострадали ее внутренние органы, кости, мышцы. На теле Лорен врачи обнаружили колотые раны и ожоги от сигарет, передних зубов у нее не было.
«Область ее гениталий выглядела ненормально. У нее не было отдельной вагины и ануса. Они выходили вместе, образуя одно отверстие», — говорила педиатр. Разрыв (ректовагинальный свищ) появился в результате сексуализированного насилия. Лорен пришлось перенести несколько операций и некоторое время жить с колостомой.
Врачи разработали специальную диету для Лорен. Привычное питание могло убить ее: из-за долгого голодания организму не хватало ферментов и кислот для пищеварения. Медсестры кормили Лорен шесть раз в день маленькими порциями. Она боялась, что еду отнимут, поэтому ела за маленьким красным столиком для пикника, который сотрудники больницы специально поставили в тихом месте. Со временем Лорен стала прибавлять до двух килограммов в неделю.
Люди со всей страны присылали в больницу мягкие игрушки, под которые выделили конференц-зал. Каждый день медсестры выбирали пару подарков и относили их в палату Лорен. Все сочувствовали девочке: по словам Лесли Лингнелл, клинического психолога больницы, ее помощь потребовалась не только Лорен, но и врачам. «Случившееся ранило сердца многих людей», — говорила Лингнелл.
Сотрудники больницы притормаживали, когда шли мимо палаты Лорен, чтобы посмотреть на «девочку из шкафа», — могли даже зайти к ней и начать расспрашивать. Некоторые плакали прямо в коридоре, и психиатры больницы оказывали им помощь, а после даже разработали рекомендации по общению с Лорен.
«Новые мама и папа»
СМИ по всей стране говорили о Лорен, и толпы людей собирались около полицейского участка или здания суда, когда туда приводили арестованных Аткинсонов.
Сабрина Кавано работала в сети фастфуд-ресторанов Dairy Queen и вышла в ночную смену, когда по телевизору показывали новости о «девочке из шкафа». Билл, который смотрел выпуск, спросил у жены: «Какая фамилия была у Барби и Кенни?» Когда она ответила «Аткинсон», Билл сказал: «Сабрина, они по телевизору».
Там показывали Лорен. «Следующее, что я помню, — как я лежу на земле и рыдаю», — вспоминала Сабрина.
Три дня Кавано убеждали полицию, что они удочерили Лорен при рождении, но потеряли ее из-за юридических формальностей. Сабрина ходила по комнате и ругалась, когда следователь Эмили Оуэнс показала ей фотографии девочки: «Ее метало от плача и отрицания к желанию убить их обоих и кастрировать Кенни, — вспоминала Оуэнс. — И она все повторяла: „Мне нужен мой ребенок. Мне нужен мой ребенок. Мне нужен мой ребенок“».
Еще неделю Кавано ходили к Лорен в больницу и наблюдали издалека, пока лечащий врач не решила, что пришло время для знакомства. «Это мои новые мама и папа?» — спросила Лорен после того, как врач представила ей Сабрину и Билла. «Нельзя было плакать, потому что это могло ее напугать, — говорила Сабрина. — Они [врачи] сказали, что она что-то помнила о тех двух годах, когда она жила с нами, и именно поэтому она нас узнала».
Кавано навещали Лорен ежедневно в течение пяти недель. Ей становилось лучше, однако врачи не знали, что будет дальше, — в ключевые для развития годы Лорен подвергалась пыткам.
Еще в 1999 году Билл вышел на пенсию, и Кавано переехали из Энниса в Кантон — городок посреди соснового леса в часе езды от Далласа. На новом месте Билл разводил лам, ловил рыбу и охотился на оленей.
Сабрина обустроила детскую комнату — фото улыбающейся Лорен на стенах, игрушечные машинки и чайные сервизы оставались нетронутыми несколько лет. Каждое Рождество Сабрина покупала кукол Барби и складывала запечатанные коробки в шкаф, надеясь, что однажды дочь вернется и откроет их. В июле 2001 года восьмилетняя Лорен зашла в дом, который украсили воздушными шарами и разноцветными растяжками. Ей провели экскурсию — девочке особенно понравились ламы Билла, которые паслись в поле за домом.
Через несколько недель Кавано прошли курс по уходу за детьми, пострадавшими от жестокого обращения, — эти знания были не лишними. По утрам они находили Лорен спящей в шкафу. Еще девочка просыпалась среди ночи и ела, пока ее не начинало тошнить. Приемные родители всегда оставляли на столе печенье и лимонад и не запирали шкафы и холодильник, как то советовали врачи. «Она уже достаточно натерпелась, — считала Сабрина. — Мы должны были не запирать еду, а дать ей понять, что еда всегда будет доступна». Лорен пыталась есть мусор, зубную пасту и цветные карандаши, и за ней нужно было постоянно следить.
Лорен говорила короткими предложениями и даже иногда шутила, но ей часто не хватало слов. Аткинсоны круглосуточно держали радио включенным и оставляли его за дверью шкафа, чтобы заглушить мольбы девочки, — так Лорен научилась говорить, и уже в больнице она напевала песни в стиле кантри, которые слышала по радио.
Лорен часто задавала детские вопросы, например, не знала, что такое столб, забор, облака. Она не привыкла ходить на горшок и пользоваться столовыми приборами, а еще боялась купаться — помнила, как Барбара топила ее в ванной. «О боже, я никогда не забуду попытки помыть ей голову, — говорила Сабрина. — Она кричала: „Пожалуйста, не топите меня, пожалуйста, не топите!“ Как ты объяснишь восьмилетней девочке, что не собираешься ее топить?» Сабрина использовала чашку, чтобы ополаскивать волосы Лорен тонкой струйкой.
Много лет Лорен боялась Хэллоуина и клоунов — родители не сразу выяснили причину. «В первый год мы хотели отвезти ее в центр города на карнавал в честь Хэллоуина, и она начала кричать: „Ты ведешь меня в дом Кэндимена? Ты ведешь меня обратно к ним?“ — говорила Сабрина. — Мы пытались объяснить, что это часть праздника, но она никак не могла успокоиться». Позже Лорен рассказала психотерапевту, что Аткинсоны продавали ее педофилам — ее постоянно насиловал один и тот же мужчина в маске Кэндимена.
«Коза отпущения»
Следствие по делу Аткинсонов длилось полтора года, и в 2002 году начался суд. Обвинители показали одеяло, которое несколько лет лежало у Лорен в шкафу — присяжные потянулись вперед, чтобы рассмотреть его поближе, однако почти сразу отпрянули из-за сильного запаха. Показали присяжным и дверь с царапинами — вероятно, следы оставила Лорен, когда пыталась выбраться.
Адвокат Барбары говорил, что его подзащитная сама в детстве подвергалась насилию — ее 13-летняя биологическая мать страдала от шизофрении и наркотической зависимости, поэтому Барбара сменила несколько детских домов, пока в четыре года не оказалась в семье Дорис и Дэвида Кэлхунов. «Вы можете только догадываться, каким издевательствам подвергалась Барбара. Первые три года своей жизни она переезжала с места на место, ею пренебрегали по максимуму», — говорил адвокат. По словам психиатра, у Барбары было пограничное расстройство личности, из-за которого Лорен стала для нее «козой отпущения».
«Барби сказала, что в начале она просто злилась на нее [Лорен] за ошибки и случайности, она шлепала ее, и шлепки становились все жестче, а ощущения — все острее, — говорила следователь Эмили Оуэнс. — Она [наказывала ее] снова и снова, и постепенно это переставало казаться ей таким плохим. Это становится делать все легче, ты делаешь понемногу все больше, и вот мы оказались там, где оказались».
Аткинсоны признали вину. Барбару и Билла приговорили к пожизненному заключению, они имеют право попросить об УДО в 2031 году.
Круг насилия
В новой семье Лорен столкнулась с проблемами. Родители расходились во мнении по поводу того, как стоит воспитывать дочь. Если Билл «баловал» девочку, то Сабрина считала, что Лорен нужна дисциплина, которая станет для нее опорой в будущем. Билл говорил, что Лорен нельзя пороть, а Сабрина уверяла, что другие методы воспитания не сработают.
Психолог Махони, которая часто консультировала семью, тоже пыталась переубедить Сабрину. «Однако она сказала: „Это мой ребенок, и я поступаю так, как считаю нужным. Я буду шлепать ее, когда захочу, а вы все можете прийти и забрать ее, если хотите“. Это была своего рода бравада», — вспоминала Махони.
Дважды школьные психологи замечали на руках Лорен порезы, и тогда ее направили к новому психотерапевту по имени Линдси Джонс. «Она рассказывала мне о своих планах покончить с собой, о ночных кошмарах и флешбэках. У нее была тяжелая депрессия», — говорила Джонс, которая занималась с Лорен несколько лет.
Почти все триггеры Лорен напоминали ей изнасилования. «Это было самое худшее. Ты начинаешь плакать, потом умоляешь их, а потом затыкаешься, потому что ничего не помогает, и все, что ты делаешь, кажется, только ухудшает ситуацию. Так что ты просто лежишь и стараешься не издавать ни звука», — говорила Лорен. Она винила себя за то, что не сопротивлялась и «вела себя сексуально» для насильника, когда родители это требовали.
Сабрина долго не разрешала Лорен ходить в гости к друзьям. В 2005 году соцработники убедили ее, что в этом нет ничего страшного, и Сабрина отпустила Лорен на ночевку к племяннице, ее мужу и детям. На следующее утро муж племянницы изнасиловал Лорен — Сабрина винила в этом себя и стала запрещать Лорен еще больше.
В старшей школе Лорен столкнулась с буллингом. «Иногда дети вели себя грубо и пытались спровоцировать ее, потому что она легко заводилась и всегда была готова защищаться, — вспоминала Джонс. — Но в основном они просто игнорировали ее». По словам Джонс, Лорен искала дружбу, но сама «отталкивала» людей: она могла позвать друзей в гости и пойти спать, если ей становилось скучно. На выпускном, пока одноклассники танцевали, Лорен сидела в одиночестве.
17 декабря 2018 года в полицию сообщили о том, что 14-летняя девочка подверглась сексуализированному насилию — подозреваемой была 25-летняя Лорен Кавано. Ее задержали.
Пострадавшая рассказала, что они познакомились в Facebook, где Лорен вела группу «История Лорен Кавано» на 16 тысяч подписчиков — там она поддерживала тех, кто пострадал от насилия. Родители девочки думали, что Кавано помогает их дочери, и даже разрешили ей пожить у них дома. В результате Лорен состояла в отношениях с девочкой, имя которой не раскрывалось, около двух месяцев.
В 2021 году с 28-летней Кавано сняли обвинения и отпустили на свободу с условием, что она будет проходить лечение.